Он достиг лежащих аккурат в тот самый момент, когда мужчиназанес руку, чтобы отвесить женщине еще одну пощечину, но д’Артаньян, ухвативего одной рукой за запястье, другой вцепился в пышный воротник и одним рывкомподнял на ноги.

Барахтаясь в стальных объятиях гасконца, незадачливыйкавалер возмущенно завопил что-то по-английски.

– Ни словечка не понимаю из вашей тарабарщины,сударь, – громко заявил д’Артаньян, надежно удерживая наглеца иуворачиваясь от пинков вслепую, точнее, вульгарного лягания. – Может быть,вы умеете по-человечески говорить? – спросил он, вспомнив ученую дискуссиюмеж слугами в трактире «Кабанья голова».

– Какого черта? – заорал незнакомец на неплохомфранцузском. – Убирайтесь отсюда, болван! Что вы за идиот такой? Что задеревенщина? Кавалер уединился с дамой, значит, мешать им не следует! Неужелинепонятно?

– Простите, сударь, – твердо сказалд’Артаньян, – но у меня сложилось впечатление, что дама отнюдь не ввосторге от… столь азартно сделанного ей предложения. Мне показалось даже, чтовы подняли на нее руку…

– Катитесь к черту! Это совершенно не ваше дело,французик! Хотите неприятностей? Они у вас будут!

Д’Артаньян стиснул покрепче своего пленника, надо сказать,довольно субтильного телосложением, – и тот, охнув, обмяк в надежнойгасконской хватке. Глядя через его плечо, д’Артаньян громко спросил:

– Сударыня, вы тоже считаете, что я совершенно напрасновмешался? Если так, примите мои извинения, и я удалюсь, сгорая от стыда застоль нелепое и глупое вмешательство…

– О нет, сэр, только не уходите! – воскликнула онав испуге, торопливо натягивая платье на плечи и приводя в порядок шнуровкукорсажа. – Вы ничуть не помешали, наоборот! Я… я вовсе не хотела…

Присмотревшись к ней внимательнее, д’Артаньян обнаружил, чтоона совсем молоденькая. И довольно очаровательная – синеглазая, темноволосая,чем-то неуловимо отличавшаяся от француженок.

– Вы слышали, сударь? – сурово спросил онпритихшего пленника. – Дама выразила свое мнение о происходящем впредельно ясных выражениях… положительно, у нее на щеке след от пальцев! Вы ееударили, скот этакий. За такое поведение у нас во Франции приглашают немедленнообнажить шпагу и встать в позицию… да и здесь, в Англии, думается мне, тоже…Ну-ка!

С силой отпихнув пленника в сторону, он положил руку наэфес, готовый к бою. Однако англичанин, заслоняясь руками, словно бы начистозабыл про висящую у него на поясе шпагу. Он не то чтобы закричал – заверещал,как заяц:

– Как вы смеете, убийца! Стража! Стража! Я велю забитьвас в колодки, в кандалы!

«Черт возьми! – растерянно подумал д’Артаньян. – Авдруг это сам король, ихний Малютка Карл? За шпагу не хватается, визжит, какбаба, колодками пугает… Угораздило же меня! Пожалуй, придется уносить ноги совсей возможной быстротой…»

– Как ваше имя? – спросил он осторожно.

– Вам до этого нет никакого дела! В кандалы! Стража!

– Это лорд Перси Вудсток, – сообщила юнаянезнакомка.

– Бьюсь об заклад – позор фамилии, – сказалд’Артаньян, приободрившись, когда услышал отнюдь не королевское имечко. –Достаточно взглянуть на его поведение…

– Кто вы такой, чтобы читать мне нотации? –завизжал милорд, топая ногами от злости. – Убирайтесь и оставьте меня сэтой жеманницей! Богом клянусь, она у меня быстро отучится кусаться!

– Гром вас разрази, сударь! – сурово ответилд’Артаньян. – В каком хлеву вы воспитывались, если так и не поняли:подобным образом дам не завоевывают! Сударыня, – повернулся он кдевушке. – Быть может, проводить вас куда-нибудь, где вы будете избавленыот этого, я бы выразился, странноватого субъекта?

– Ах ты, скотина! – заорал лорд. – Ты у менянасидишься в кандалах! Эй, стража! Куда вы все провалились?

И он бросился на д’Артаньяна с явным намерением ухватитьгасконца за шиворот или иным образом, столь же не приличествующим дворянину сошпагой на боку, решить их спор с помощью третьих лиц.

Недолго думая, д’Артаньян, уже видевший, что благороднымпоединком тут и не пахнет, размахнулся и нанес противнику могучий удар по скулепо всем правилам английского кулачного боя – он имел уже случай ознакомиться сэтим увлекательным зрелищем, когда позавчера на окраине Лондона был свидетелемдоброй драки моряков с ремесленниками.

Благородный лорд кубарем полетел в мох, где и остался лежатьв полной неподвижности. Присмотревшись к нему опытным глазом, д’Артаньян безтруда определил, что его светлость, хотя и оглушен самым жестоким образом, явноне собирается пока что покидать наш грешный мир, а значит, совесть гасконцаможет быть спокойна…

– Проводить вас во дворец? – спросил он, видя, чтодевушка уже привела платье в порядок и стоит, сохраняя на лице чуточку забавнуюсмесь гордости и прямо-таки детской обиды.

– Лучше проводите меня к пристани. У меня там лодка.Что-то мне решительно разонравилось оставаться и далее в этом дворце. Подуматьтолько: и это дворец шотландского короля… Ну да чего вы хотите от этихангличан…

Она оперлась на руку д’Артаньяна и направилась бок о бок сним в глубь аллеей.

– Англичане, действительно, народ тяжелый и крайнесвоеобразный, – охотно подтвердил д’Артаньян. – Я-то знаю,насмотрелся… Постойте! Вы, следовательно, не англичанка?

– Я из Шотландии, – сказала девушка. – Моеимя Джен Гленданинг… из клана Аргайла.

Д’Артаньян впервые слышал это имя и совершенно непредставлял, что такое клан, но судя по тону, каким девушка это произнесла,происхождением таковым следовало гордиться.

– Меня зовут де Кастельмор, – сказал оносторожно. – Я из Франции… Как вас только угораздило?

– Кто же знал?! – сердито воскликнула она. –Вудсток сказал мне, что хочет показать одно чрезвычайно интересное местечко сдревними диковинами… но когда мы оказались на той полянке, стал силойдобиваться того, что мы в Шотландии дарим исключительно по доброму согласию…

– Значит, я подоспел вовремя, – удовлетворенносказал д’Артаньян.

– Очень вовремя для Вудстока, – сказала Дженспокойно. – Еще немного, и ему пришлось бы познакомиться с кое-какимишотландскими обычаями, я твердо намеревалась…

Она запустила руку за корсаж, и в лунном свете блеснулолезвие кинжальчика с позолоченной рукояткой – на взгляд д’Артаньяна, отнюдь неигрушки, способной вонзиться под ребро с самыми печальным последствиями.

– Ого! – воскликнул он. – Похоже, зашотландскими девушками, если они хоть чуточку похожи на вас, ухаживать крайнеопасно…

Джен покосилась на него и улыбнулась уже почти безмятежно:

– Крайне опасно грубо ухаживать за шотландскимидевушками. Во всем остальном они ничем не отличаются от прочих, и им такжеприятны благородные ухаживания.